Из шести пунктов пропуска на польско-беларусской границе сейчас работают лишь два: пассажирский «Тересполь — Брест» и грузовой «Кукурыки — Козловичи». Погранпереходы расположены недалеко друг от друга, а в 36 километрах от них находится польский город Бяла-Подляска с населением менее 60 тысяч человек. С закрытием прочих переходов он приобрел стратегическое значение как для простых туристов, так и для бизнесменов и перевозчиков. Журналистка MOST съездила в Бяла-Подляску, чтобы узнать, как теперь живет приграничный город.
Имена беларусов изменены в целях безопасности.
Из Варшавы доехать до Бяла-Подляски несложно — по этому маршруту несколько раз в день курсирует междугородняя электричка. Почти сразу замечаем первые признаки приближения к границе. Вместе с нами едут люди, одетые в камуфляж, — по всей видимости, это сотрудники Погранслужбы.
В электричке много пассажиров с нагруженными баулами, всю дорогу они общаются по телефону на ломаном польском.
Наконец приезжаем в город. Железнодорожный вокзал Бяла-Подляски находится в 4,5 километра от трассы Е30 — той самой, по которой транспорт из Польши попадает в Беларусь. Именно туда мы и отправляемся.
Сопровождать нас согласился житель города, бизнесмен Иван.
— Циркуляция людей здесь происходит постоянно, — сразу вводит он в курс дела.
В Беларуси баки заливают до отказа, а здесь сливают до половины
Обычная на вид заправка оказывается знаковым местом для контрабандистов. Тут останавливаются беларусские дальнобойщики, а значит, можно найти беларусские сигареты, естественно, без польских акцизных марок, и солярку.
По словам Ивана, за пределы заправки товар почти не расходится — дальнобойщики боятся высоких штрафов. Так что найти сигареты на местных рынках вряд ли удастся.
— А за торговлю сигаретами без акцизов вообще может быть «уголовка». Поэтому водители боятся, что их увидит полиция или кто-то из горожан сдаст, — добавляет он.
Солярку же продают так: баки вместительностью до 600 литров водители-дальнобойщики «забивают до отказа», спокойно проезжают границу и уже на польской стороне сливают до половины.
«У них хата с краю — это не их война»
Иван вспоминает, что до 2022 года в придорожном кафе Karczma висел БЧБ-флаг. Здесь часто обедают беларусские дальнобойщики, а местные бизнесмены устраивают корпоративы.
— После начала войны в Украине хозяин-поляк принципиально снял этот флаг, а так очень поддерживал беларусов и протесты, — рассказывает наш спутник.
В кафе гул — дальнобойщики набираются сил перед дальней дорогой. Разобрать, на каких языках разговаривают посетители, сложно.
— А вы, ребята, из Беларуси? — обращается Иван к двум молодым людям, которые садятся за соседний столик. Но они оказываются из Литвы. Какими судьбами в Бяла-Подляске, объясняют охотно: в городе у них зарегистрирован прицеп, приехали, чтобы обновить документы.
Приграничная торговля — одна из сфер, где с разной степенью легальности заняты местные жители. По словам Ивана, поляки, которые ездят в Беларусь, на границе «регулярно подвергаются атакам сотрудников КГБ» — их пытаются вербовать.
— Полякам по**р, им главное, чтобы их не трогали и давали возможность приезжать за дешевой соляркой. У них хата с краю — это не их война. Они не будут за нас ложиться на амбразуру, принципиальность какую-то врубать, — размышляет он.
«Кому война, а кому мать родна»
За полтора года, прошедших с момента закрытия «Бобровников», транспортная отрасль, казалось, уже адаптировалась к тому, что транзит теперь идет только по тереспольскому направлению. Но в марте Литва закрыла еще два погранперехода на границе с Беларусью, и очереди на оставшихся пунктах пропуска между Беларусью и ЕС выросли.
Иван считает, что с закрытием погранпереходов Бяла-Подляска только выигрывает.
— Кому война, а кому мать родна, — объясняет он.
«Если у тебя нет документов — пи***й в конец очереди»
В нескольких километрах от кафе начинается «колейка» грузовиков в сторону беларусской границы. Мы выезжаем на трассу и почти сразу замечаем очередь. На подъезде дальнобойщиков контролирует машина полиции.
— Каждого водителя фуры останавливают и проверяют у него документы. Если у тебя нет документов, что ты едешь на железную дорогу или к себе на базу, — пи***й в конец очереди — жестко, — объясняет нам Иван.
Однако водители постоянно жалуются на тех, кто по разным схемам вклинивается в «колейку». Недавно польские перевозчики даже устроили совещание, чтобы противостоять таким дальнобойщикам.
Дорога вдоль «колейки» усыпана пустыми бутылками из-под газированных напитков и измазанными в машинном масле рабочими перчатками.
— Очередь ни фига не рассосалась, начиная от Бяла-Подляски, плотнячком. До трех-четырех дней занимает граница, — отмечает бизнесмен.
Начинается сильный дождь — дальнобойщики прячутся в фуры, а мы возвращаемся в город.
«Вы можете купить мне булочку?»
Бяла-Подляска — небольшой город с неплотной застройкой. Тут нет высоток, основные точки притяжения горожан — центральная улица с недавно отстроенным рынком для местных фермеров и привокзальная площадь.
На пятачке около вокзала разместилось сразу три социальных центра: занятости, реабилитации, а также временного содержания иностранцев.
К нам подходит опрятно одетая пожилая женщина.
— Мой муж заболел, все деньги отдаю на лекарства. Вы можете купить мне какую-нибудь булочку? Можно самую дешевую? — просит она.
Отказать сложно, поэтому отправляемся в магазин. По дороге встречаем темнокожего молодого человека, который спокойно прогуливается по городу, слушая музыку через наушники. Предполагаем, что это один из беженцев, которые проживают в лагере. С началом миграционного кризиса приграничные города должны были первыми ощутить приток мигрантов.
«Мигранты до нас не добегают»
Центр для иностранцев разделен на две зоны: открытую — люди, размещенные в ней, имеют право находиться за пределами учреждения до 48 часов — и закрытую.
Беларус Петр живет в открытом лагере уже семь месяцев — молодой человек ждет, когда ему выдадут паспорт иностранца.
По словам Петра, здесь есть еще один беларус, «но стремный, потому что, когда напивается, хвалит Путина». С остальными жителями центра — выходцами из Сирии и Алжира — беларус не подружился. Однако описать обстановку в лагере молодой человек затрудняется.
— Кормят три раза в день, но так себе, — рассказывает он.
Молодой человек работает на местной лесопилке подсобником и говорит, что в Польше ему нравится: язык он пока не выучил, но «все понимает».
Кажется, что город и центр для беженцев существуют в параллельных реальностях. Полиции на улицах почти не видно, а местные жители к проблеме мигрантов равнодушны. На наш вопрос, безопасно ли в городе, старожил Юрек пожимает плечами:
— Нету никаких проблем. Никто до нас не добегает.
